МОЙ ПОЛЮС НЕДОСТУПНОСТИ

 Сегодня, когда почти всё зависит от денег, на Земле не осталось по-настоящему труднодоступных мест. За деньги туристов везут из Нью-Йорка самолётом прямо в Антарктиду, там они проходят часть похода Скотта или Амундсена и самолётом же возвращаются в Америку уже "покорителями Антарктиды". Самолётом забрасывают на льдину в 100км от Северного полюса, оттуда под руководством инструкторов за 5 дней доходят до Полюса на лыжах и получают сертификат "покорителя Полюса". За деньги туристов поднимают на несколько часов в космос. Единственным по-настоящему недоступным местом на планете остаётся только Луна.
 Труднодоступность  ныне заключена в нас самих. Обычному человеку - непрофессионалу путешествий - для того, чтобы решиться заглянуть хотя бы за ближайший горизонт, необходимо отказаться от культивируемого годами способа отпускного отдыха, отказатьcя от
комфорта, отелей и пляжей. И решение такое может быть очень непростым.
 Я такое решение для себя в своё время принял, и результатом его стали несколько моих путешествий в удивительные уголки нашей земли.
http://www.youtube.com/watch?v=oFpSQ7bs4rg

На открытых пространствах замёрзших заполярных озёр ветра разгоняются до силы ураганных. Без непродуваемой одежды  путешествовать по ним невозможно. Продовольствие и сжиженный газ даже для 10-дневного путешествия невозможно унести в рюкзаке, и приходится дополнять его 20-килограммовыми санками. Но иначе нельзя, если всё для жизнеобеспечения в этих условиях нужно иметь с собой.

 Оленеводство до сих пор является единственным источником существования в тундре. Потому что никакого другого продовольствия здесь произвести нельзя. В эти места не проехать ни на какой машине, кроме гусеничного вездехода. А если вездехода нет – только пешком. Сами оленеводы тоже кочуют пешком, на оленьих упряжках перевозится только груз.

  

    По влажной тундре нужно идти либо в болотных сапогах, либо в тапочках. Потому что от воды нужно защищаться либо полностью, либо – никак. Сапоги, конечно, тяжелы. А в тапочках – холодно, потому что температура ручьёв даже летом +4. Я предпочитал использовать хорошие треккинговые ботинки, но на бродах через реки и глубокие ручьи приходилось их снимать, чтобы не зачерпнуть через край.

Убийственная жара на Крымском плато в конце июля позволяет передвигаться по открытым местам только в ранние утренние часы. В это время года пересыхают многие источники, и проблема водоснабжения, и без того актуальная в Крыму, становится особенно острой. Эффективно защитить голову от прямых солнечных лучей в этих условиях может только арабский головной убор – куфия.

  
В снежный буран иногда невозможно понять, где небо встречается с землёй, потому что не видно собственных ног. Снег залепляет «молнии» одежды, и они перестают застёгиваться. Ветер продувает даже «непродуваемую» одежду. В таких условиях невозможен ночлег, и жизненно важным  становится поиск укрытия от ветра.

Где-то за моей спиной, из одного  из озёр вытекает река Пайпудына и несёт свои воды в Обь. Но, пройдя какой-нибудь километр по тундре, натыкаешься на ручьи, стекающие уже

в притоки Печоры. Это и есть главный водораздел Уральского хребта, водораздел между Европой и Азией.

Последние дни стремительно уходящего полярного лета. Листва на карликовых берёзках в тундре уже расцвела красным и жёлтым, а вершины гор «припудрились» снегом приближающейся зимы. Но в солнечную погоду ещё можно посидеть с тетрадью на пригорке, подводя итог прожитому дню.

   

  Может показаться, что снежная бесконечность эта – где-нибудь на подходах к Полюсу. Хотя на самом деле – это всего лишь крупное озеро в ненастный зимний день. Движение по такому рельефу угнетает своей монотонностью. Но физически сильная и сплочённая группа может в таких условиях преодолевать большие расстояния.